— И думать не смей! Ишь, чего придумала! Институт ей подавай, да работу на морях. Нечего! Дома сиди. Скучно – огород прополи. Трава выше меня уже вымахала! – Мать схватила кухонное полотенце и замахнулась на дочь, заставляя умерить свой пыл. Лидия ловко увернулась от полотенца, выскакивая в коридор. Нет, сегодня явно не стоило к матери соваться с просьбами. И надо было соседке Любке именно сегодня заговорить про эту летнюю подработку. Мать с утра словно с цепи сорвалась. Кричала на Лидию за любую провинность...

Стук в дверь заставил её вздрогнуть. Не почтальон Федотыч — молодой боец с конвертом в руках. Не похоронка. Хуже. Письмо, которое разобьёт её жизнь на «до» и «после»... Холод. Он въедался в кости, пробирал сквозь ватник и шаль, намертво впивался в стены покосившейся избы на краю сибирской деревни. Январь 1945-го в Томской области выдался лютым. Ольга Васильевна подбросила в прожорливую пасть печки последнюю охапку плах – сухих, трескучих. Тепло едва успевало разойтись по избе, как мороз тут же высасывал его обратно сквозь щели...