В девять вечера Костик появился на пороге кухни: — Мам, я вспомнил! Нам завтра на литературу песню выучить поручили. Мама Костика только-только завершила семейные программные мероприятия и наслаждалась чаем с заныканной от ужина шоколадкой. Посуда была вымыта, суп назавтра сварен, стиралка загружена, супруг выставлен за дверь в сопровождении мусорного ведра и собаки. Предполагалось, что Костик в своей комнате залипает в YouTube, но сын возложенного доверия не оправдал. В воздухе запахло ремнём и скандалом...

Медвежонок идёт к мамане по дороге, убитой солью: «Мама-мама, смотри - я ранен. Мама-мама, смотри - мне больно. Забери меня снова в детство, где малина и снов комочки». Мать-медведица нянчит сердце. На ветвях набухают почки, и становится день зелёным, и становится день красивым. Мир качается, запелёнан, но крест-накрест, внахлёст, насильно. Медвежонок принёс подмышкой три предательства, две ошибки. Тот момент, когда он был лишним, тот момент, когда он был гибким, тот момент, когда выбил раму, когда чуть не лишился друга. «Я дурная зверюга, мама. Очень добрая, но зверюга». Мать-медведица гладит лапой по косматой башке и плачет...