— Маша, я понимаю, месяц прошёл после свадьбы, а я уже люблю другую, — оправдывался Эдуард. — Но я ничего не могу с собой поделать. Наваждение какое-то. Даже не знаю. Просить у тебя прощения? По-моему, это банально, глупо, да и... Неискренность во всём это какая-то будет. Правильно? Конечно же, Марии было неприятно это услышать, и она с трудом находила в себе силы, чтобы не наговорить Эдуарду грубых слов. «Спокойно, Маша, — говорила она себе. — Не показывай ему своих чувств. Не нужно, чтобы он видел,...

Пуховик Натальи грел лишь снизу. Пух его свалился, а сверху он превратился в тонкий плащик, продуваемый всеми ветрами. Там, снизу, спасали вязаные штаны и валенки, а шерстяной платок поддергивала она на плечи через рукава, чтоб не замерзнуть. Машина, обещанная Татьяной, приятельницей по торговле, подвела. И теперь они, обставленные баулами, ловили попутки. Их баулы в одну машину поместились бы вряд ли, поэтому разошлись они в стороны, каждая – сама по себе. Когда работала Наташа на хозяйку, этих проблем не было...