Кухня тонула в мягком полумраке. Лампочка под абажуром не горела — Марина предпочитала слушать тьму. За окном висела неподвижная зимняя ночь: снег лениво кружился в свете фонаря, будто медлил коснуться земли. На столе, в полумраке, поблёскивала кружка с остывшим чаем, на блюдце — ломтик лимона, сморщенный и почти прозрачный. Она сидела, подперев щёку ладонью, и слушала. Слушала тиканье старых настенных часов, которые достались ей от бабушки. И — сквозь стены — голоса. В соседней комнате муж тихо говорил по телефону...

Берта выросла в интернате. На самом деле он просто официально назывался так, а по факту это был детский дом. На бумаге вообще все описали красиво. Корпуса в лесу, свежий воздух, воспитанники оздоравливаются днями и ночами. Пятиразовое питание, витаминов – как выразилась однажды нянечка – «до ус-ёру». Воспитатели с опытом, индивидуальный подход. Предполагалось, что тут будут жить - как в санатории - ослабленные дети из неблагополучных семей (говоря чиновничьим языком). По выходным и на каникулы ребят станут забирать родственники...