— Спасибо за ужин, Златочка, — сказал он, наклонился и легко коснулся губами её щеки. Она улыбнулась, даже не взглянув на меня. А я сидел за тем же столом, с той же ложкой в руке, в том же доме, и чувствовал себя как гость, опоздавший к началу спектакля, в котором все роли давно распределены — кроме моей. Август в этом году выдался невыносимо жарким. Из открытых окон нашей съёмной квартиры не доносилось ни малейшего дуновения ветерка. Вентилятор лишь гонял раскалённый воздух, не принося облегчения...

– Ты меня в интернат сдаёшь? Как шавку блохастую? – Марин, ну что это такое? Успокойся, дай объяснить… – Что объяснять? Что я тебе не нужна и младшие важнее? Из комнаты выглянул шестилетний Димка в застиранной майке с Человеком-пауком: – Мам, Алёнка опять обкакалась. – Щас приду, солнышко. Закрой дверь. Марина усмехнулась: – Вот именно. Солнышко. А я кто? Обуза? – Ты старшая. Пятнадцать лет уже. Должна понимать… – Что должна? Что батя нас кинул? Что жрать нечего? Вчера одну пачку доширака на троих...