— Мам? Пап? Вы чего кричите? В дверях появилась Маша. Стояла в пижаме, терла глаза. Ирина кинулась к дочери. — Все хорошо, солнышко. Иди, я сейчас завтрак принесу. — А баба Лида чего плачет? Все повернулись к Лидии Сергеевне. Та и правда плакала, тихо, размазывая слезы по щекам. — Баба Лида... расстроилась, — осторожно сказал Андрей. — Но все будет хорошо. — Из-за меня? — Маша нахмурилась. — Я что-то не так сделала? — Нет! — хором ответили взрослые. — Нет, деточка, — всхлипнула Лидия Сергеевна. — Ты тут ни при чем...

Дорога до города тянется бесконечно. Сижу рядом с Петром в его машине и не могу найти себе места. То поправляю и без того идеально лежащие волосы, то ремень безопасности. То украдкой поглядываю на профиль Петра. Руки влажные от волнения, вытираю их о юбку. В животе всё сжимается в тугой узел. Сегодня я разведусь. Официально. Окончательно. От этой мысли по спине пробегают мурашки, а горло сдавливает невидимая рука. Пытаюсь сглотнуть, но во рту пересохло, как в пустыне. Пётр ведёт машину уверенно, спокойно...