Палата будто бы дышала спокойнее, чем женщина, для которой это дыхание стало битвой. Холодные стены, равномерный шум аппаратов и запах антисептика создавали иллюзию порядка — в то время как на одной из больничных коек жизнь висела на тончайшей нити. За окном было мартовское солнце — обманчивое, ещё холодное. Сквозняк гулял по коридорам, и только в этой палате время будто остановилось: с того самого дня, как Лиза привезла сюда маму. — COVID. Двусторонняя. Сатурация падает, — говорил врач, не поднимая глаз...

Конечно, я могла бы промолчать. Сыграть наивную дочку, радующуюся каждому жесту внимания. Сделать вид, что я тронута до глубины души, когда мама неожиданно появляется на пороге с компотом в банке и говорит: «Для тебя, звёздочка моя». Могла бы. Но не смогла. Потому что я не ребёнок, который верит в добрые сказки. Я взрослая женщина, знающая, что у каждого подарка бывает скрытый счёт. Я слишком хорошо знаю, как пахнет фальшь. Это нечто приторное, будто сироп, испорченный временем, — его кто-то разлил по скатерти, а потом пытался вытереть, но только размазал, оставив после себя пятно и липкость...