На кухне было холодно. Даже не потому, что отопление давало сбой — просто в ней не задерживалось тепло. Плитка на полу казалась чужой, окно — слишком большим, а холодильник гудел так одиноко, что Кира порой вздрагивала от звука. Она сидела за столом, в халате, с чашкой остывшего чая, и глядела куда-то в пустоту. В этой позе она могла просидеть час, два — не замечая ни времени, ни себя. Иногда казалось, что тело стало прозрачным, будто ее и нет. — Мам, ты опять забыла выключить чайник, — сказал Даня, проходя мимо...

Она все делала сама: и роли свои режиссировала, и жизнь, и даже уход. «Когда на гастроли мы летели на самолете, Талызина накупала разных газет. Это была картина: в лохматой шапке, как у ее героини из «Иронии судьбы…», Валентина Илларионовна сидела в ожидании вылета, обложившись прессой, и травила анекдоты. Все время шутила: «Так, Маринка, давай сделаем кафе, где будем продавать твои пироги. Назовем «Всухомятку», — вспоминает подруга Валентины Талызиной, актриса Марина Яковлева. После третьего курса...