Татьяна зашла в квартиру, медленно, осторожно, чтобы не порвался пакет, поставила на пол два больших сочных кочана капусты, потерла уставшую ладонь. — Мам! Я дома, мама! Капусту купила, морковь тоже. Мамуля! — крикнула она в полутемный коридорчик, заканчивающийся небольшой кухонькой с веселыми, в красный горошек, занавесками. — Ушла что ли? — уже как будто сама с собой стала разговаривать Таня, нагнулась, чтобы снять сапожки и только тут заметила, что на полу в прихожей стоят тапки. Обычные, самые дешевые мужские тапки в клеточку, сорок пятого размера...

— Ты… ты шутишь? — наконец пролепетала она, и голос сорвался. — Мам, это что, шутка такая? — Мам, а что, мусор вынести было сложно? Пакет уже третий день у двери стоит. Ты же весь день дома сидишь, ничего не делаешь! Вот так с порога! Галина Семеновна аж замерла с полотенцем в руках. Она только что закончила протирать последний из двенадцати бокалов в старом серванте. Просто так, для блеска. Чтобы в доме был уют. Она молча подняла глаза на свою доченьку. Аня, её тридцатилетняя, взрослая, умная Анечка...