Откровенно говоря, надоело мне писать о деменции и всём, с нею связанном. Эта тема уже в печёнках сидит, изжогу вызывает. Обычно каждый новый очерк я довольно легко начинаю, без пробуксовок. Но сейчас такое чувство, будто пытаюсь заглохший мотор завести. Тем не менее, события последних дней таковы, что не оставишь их без внимания. Речь вновь пойдёт о моей соседке Альбине Петровне, которая сейчас лечится в психиатрическом стационаре. А прежде чем перейти к существу, должен чистосердечно признаться в своей грубой неточности...

— Папа? — Маша быстро взбежала по лестнице с красивыми мраморными ступеньками и перилами светлого дерева, идущей дугой вверх, прямо к стеклянному куполу, проект какого–то выскочки–архитектора. — Ты, собственно, что тут делаешь? Перед дверью сидел на чемоданчике мужчина в тельняшке, кителе и широких, не по размеру, брюках. — Велики стали, усох… — усмехнулся моряк, потряс штаниной. — Вот такие дела, Машулька… Всегда начищенные до блеска ботинки теперь были в пыли, оббитые носки и стоптанные набойки...