А Ю Лов Ми А ю лов ми, спрашиваю вновь и вновь и, На столе остывший кофе. Ты для меня, как морфий, ты просто профиль, И это любовь, пофиг. А ю лов ми, спрашиваю вновь и вновь и, На столе остывший кофе. Ты для меня, как морфий, ты просто профиль, И это любовь, пофиг. А ю лов ми, спрашиваю вновь и вновь и, На столе остывший кофе. Ты для меня, как морфий, ты просто профиль, И это любовь, пофиг. Ноготочки твои то квадратные, то поострей, В постели любишь ты но медленно, то побыстрей. Люблю звонить и слышать необычное «алло», Обожаю это, как и цвет твоих волос. В розовом шарфике, темно-фиолетовых лосинах, Кушаешь трафик в сети и шастаешь по магазинам...

Мы под них танцевали, а ведь то, о чём в них поётся, совсем не предназначено для веселья! "Абэла–кукарэла" и "Санни". С какой начём? Ну, давайте, с "абэлы". Она называется "Хафанана́". Это песня протеста, песня горечи и угрозы, песня с несчастливым концом. (Неслучайно и тональность её – не мажорная, как может показаться, а си-бемоль минор.) А почему же Африк Симон отплясывает так, будто его распирает от радости? Так ведь он африканец! "Больно? Грустно? Задумался? Танцуй!" Простенький текст песни построен на игре слов, точнее, на многозначности выражения "хафанана"...