Почему в конечном счёте мы все оказываемся не прочь послушать песен каторжного толка? Почему нас так манит эта романтика большой дороги, живописания тягот централов и перегонов, тоски по воле за забором? В отдельных случаях мы бываем просто невероятно очарованы вот этой вот самой тоской лихого человека и даже всенепременно нам (для успокоения души) требуется самим спеть что-нибудь эдакого. Всё это почему и отчего? Ответа на этот вопрос я вам не дам, так как я его не знаю и даже не буду пытаться гадать...
Юг бывшей Российской империи за годы Гражданской войны породил уголовный фольклор, который в мирное время станет всесоюзным. Под пиликанье скрипки, перебор гитары, таперское фоно с идишизмами и малороссийским гэканьем родилась русская блатная песня. Угрюмые острожные песни в России с прошлого столетия пели сидящие и сидевшие. Массовый обыватель их не подхватывал. Новые блатные песни признаны и на воле. В лирических опусах блатоты слышен городской романс, душещипательный мещанский репертуар начала века...