Когда мне впервые показали посмертную маску Есенина — я отпрянул. Не потому что страшно. Потому что неузнаваемо. Как будто вместо поэта — сломанный гипсовый череп с чужим лбом и запавшими щеками. Ни тех щёк, что целовала Айседора. Ни тех глаз, что обожала Зина. Ни той улыбки, под которую плакала вся Россия. — Кто это? — спросил скульптор. — Это Есенин, — ответила Софья Толстая. Жена. И вот этот фрагмент разговора я не могу выбросить из головы. Потому что в нём — вся его жизнь. Кто это? Есенин? А...

Пролетая над безлюдной деревней… А сколько таких заброшек по России! Основная причина безработица. С нынешнем технологиями все эти удобства делают в сельской местности. Просто надо руки приложить.  Разчистить бы участок, очистить, расширить и углубить водоем, запустить рыб, построить новый большой дом из сруба, баньку, утварь всякую завести, завести семью, жить на природе и с природой...