— Не трогай, — рыдая, просила супруга Олеся, — пожалуйста, мне больно! Паша, ты ребенка пугаешь! Посмотри на Стасика — на нем же лица нет. Пожалуйста, дай нам уехать. Я тебя умоляю! Я не могу так больше жить! Ты изменяешь, моришь нас голодом, ты поднимаешь на меня руки… За что, Паша?! ***  Олеся сидела на кухонном табурете, подперев щеку рукой. За окном моросил осенний дождь, а в душе было еще мрачнее. Уже третий месяц она чувствовала, что между ней и Пашей что-то не так — он стал раздражительным, часто задерживался на работе, телефон всегда держал при себе...

Поезд резко затормозил. Задремавшая было Света больно стукнулась затылком о стенку и заморгала от неожиданности и обиды. — Ох, ну что там опять? — заворчала сидевшая напротив толстая и какая-то неопрятная в своей полноте попутчица Наталья. — Как дрова везут, — подхватил здоровенный рыжий парень с верхней полки. — Остановка, видимо, — засуетилась Наталья и обратилась к Свете: — Девонька, пойдёшь подышать воздухом? — Нет, спасибо, — равнодушно отказалась девушка. Они ехали втроём уже почти сутки. Сергей, рыжий и немного рыхловатый парень, почти не спускался с верхней полки...