— Ну да, пришлось наказать, — хмыкнула родительница, — твоя правда. Они же вести себя не умеют совершенно! Пришлось схватиться за ремень. Но они сами меня вынудили… — Ни-ког-да, — повторила Анна, — никогда больше вы внуков своих не увидите. От меня помощи не ждите, вас для меня с сегодняшнего дня не существует. Ни помощи, ни денег — ничего от меня не ждите. Вы, злясь на меня, посмели злобу на детях моих вымещать? Не позволю! *** Анна вздохнула. Недавно ей исполнилось тридцать пять, и казалось, что последние несколько лет её жизнь крутится вокруг одного — вокруг счастья родителей...

Её тётя была тихоней, эдакой мышкой, миленькой и серой, связавшей свою жизнь с чудовищем. Чудовище приходилось Насте родным дядей по маме - он был младшим маминым братом и звали его Витёк. Настя долго не могла понять, почему именно дядя Витя выглядит в глазах бабушки (и отчасти мамы) жертвой, а не наоборот. — Всю жизнь Витьке загубила эта прокажённая, родила инвалида... Сидит вон... У! у! И мочится под себя в семь лет. Толя сидел на полу перед зрителями, специфически улыбался чему-то своему, мычал и размашисто хлопал в ладоши...