Тишина, повисшая в комнате после ультиматума Ольги, была густой и тяжёлой, как бархатный занавес в старом театре, скрывающий за собой либо трагедию, либо триумф. Тамара Игоревна, с её лицом, искажённым гневом, напоминала свергнутую королеву. Дима, бледный и растерянный, метался взглядом между двумя самыми важными женщинами в его жизни. Это был его выбор, его момент истины. — Мама, — наконец выдавил он, и голос его был хриплым. — Я думаю… тебе лучше пойти. Тамара Игоревна задохнулась от возмущения...

Власть в руках опричников головорезов Жизнь, смерть по решению императора Несчастная Фемида, да ты давно отравлена Переплавлена в монеты и роздана Признание закона из нас выбито розгами Мольбами слезными оглушаем Всевышнего Но почему же нас не слышишь ты? Видишь ты, реки крови выходят из берегов Мы теряем отцов, мы меняем богов Я сын войны, всегда готов к схватке Когда зацветет мак, я оденусь в хаки Ненависть в баки, соляру в костры Брат, видишь кровь из ушей? Слышишь, текста на листы? В землю кресты, на погоны звезды Весной о героях льют слезы березы Расплетают косы печальные невесты Источают...