Мы сжимали друг друга так крепко, Что в объятиях ломались кости. Мне такое встречалось редко. Нет, я не видел, не до, не после. По съёмным хатам вдвоем без бабла, Но и тогда мы не были бедны. И нам обоим хватало тепла, Запаха дома и света луны. А дальше что то пошло не так - И стало, сука, не интересно. Это ты - дура, это я - дурак; И для двоих нам не хватит места. Ты не ломайся, руби с плеча - Ведь это больше не повторится. И на столе всё стоит свеча, Но только снова не загорится. Согревай! Согревай, как никто не сможет! Обнимай! Обнимай, я обниму тоже...

– Что ты сказал? – Анна замерла. Голос мужа, холодный и резкий, как зимний ветер, полоснул по сердцу. Олег стоял в дверях кухни, скрестив руки на груди. Его тёмные глаза, обычно тёплые, сейчас смотрели на неё с вызовом. – Я сказал, что ухожу, Аня, – повторил он, чеканя каждое слово. – И не вернусь. Уверена, что справишься с детьми? Без меня? Анна почувствовала, как пол уходит из-под ног. Кухня, пропахшая свежесваренным борщом, вдруг стала чужой. За окном шёл мелкий дождь, стуча по подоконнику, словно отсчитывая секунды её растерянности...