«Я мало ругаюсь на самом деле, просто делаю это смачно. Но должен сообщить, что порой гораздо страшнее сказать человеку без всякого мата «А ну-ка иди отсюда!»». Я беседовал с ним несколько лет тому назад, ещё до эпохи ковидобесия, когда этот шумный человек был полон жизни, как сейчас полон смерти... И он сказал мне, как хочет умереть. Когда-то он и вправду был шумен и мелькал, а потом стал тих и неприметен. Когда-то он матерился неустанно, а теперь за время нашей беседы сказал лишь два, от силы три матерных слова, - я и то больше...