«Когда открыли завещание, я не сразу поняла, что это было — ошибка или удар в спину…» Дом наполнился тишиной сразу после ухода последних поминальных гостей. Как это часто бывает, опустевшие комнаты загудели в голове глухим эхом — не столько от звуков, сколько от внезапной пустоты. Словно кто-то снял старую шаль с плеч, и ей стало зябко — не телу, а душе. Мария Тимофеевна стояла в прихожей, прислонившись к дверному косяку, как к берёзе на родительском кладбище, и смотрела на свои руки. Они пахли укропом и холодцом...

Так слушать дождь, Чтоб тишина внутри и тишина вовне равнялась Тишине. Так слушать дождь, чтоб вместе с ним упасть на землю И, напоив ее, вернуться ввысь. И снова кануть вниз, Чтоб тихою рекой, лаская берег, к небу плыть, Вновь возвращаясь ввысь, Туда, где шепчет гром. Раскатом его силы ты насладись, Прочувствовав всем телом...