— И зачем, скажи на милость, ты опять это надела? – Голос мужа, словно удар хлыста, хлестнул Лену по щеке. Он прозвучал оглушительно громко, пронзив уютную атмосферу ужина, как осколок стекла. – Видишь, все смеются, а ты – как попугай в вороньей стае! — Саша… – Лена пролепетала тихо, почти беззвучно, впиваясь взглядом в свою тарелку. Ей захотелось раствориться, превратиться в пылинку, исчезнуть под тяжестью всеобщего внимания. — Не «Сашай» тут! – Александр не унимался, распаляясь еще больше. – Объясни...

Треугольник письма был грязным, будто его много раз роняли. Ольга развернула его медленно, словно боялась обжечься. И обожглась. Всего несколько строк — и четыре года молитв, писем и надежд рассыпались в прах. «Встретил другую… ждет ребенка… не вернусь…» Кулон-талисман, который он подарил ей на прощание, упал на пол со звоном, будто сердце разбилось вдребезги. А за окном, как насмешка, играла гармонь — война кончилась, и все вокруг радовались. Кроме нее. Май 1945-го. Воздух в маленькой комнатке коммуналки на окраине Ленинграда гудел от тишины...