Дверь захлопнулась с таким грохотом, что у Георгия дёрнулось веко. Сквозь завесу пьяного тумана долетел голос жены: — И чтобы духу твоего здесь не было! Понял? Спи где хочешь! Ты уже не человек, Георгий! Достал своими пьянками! Из детской комнаты донеслось всхлипывание младшего и раздражённый голос старшего: «Опять папа пьяный пришёл…». — Да пошла ты… — прошипел он в пустоту подъезда. Силы спорить не было. Только тупая ярость на весь белый свет. Парк встретил его сыростью позднего вечера и равнодушным шелестом листвы...

— Нет, Лёня, ты не понимаешь! Это не просто квартира, это память о бабушке, — Оля повысила голос, что случалось с ней крайне редко. — А что тут понимать? Квадратные метры есть квадратные метры. Продадим, вложим деньги в дело, будем жить у мамы, — Леонид говорил уверенно, словно вопрос уже решён. — Но мы только переехали! Ремонт закончили месяц назад, — Оля опустила взгляд на свои руки. — Это моё наследство, Лёня. Бабушка хотела, чтобы у нас был свой дом. — Ты эгоистка, Оля. Думаешь только о себе, — Леонид резко встал из-за стола...