Блядь, ну вот опять… Стоит мне только мельком вспомнить как она двигалась на той сцене, на моей сцене, как член стоит колом и, кажется, всерьез собирается сообщить в органы опеки о ненадлежащей заботе. Потому что дюжиной холодных душей и многократным напоминанием себе, что это была разовая акция, я ему явно дал понять, что повторения субботнего безумия не будет. Но тем не менее, я уже час торчу под ее окнами и жду пока свет на первом этаже погаснет. И нет, я не противоречу сам себе. Я приперся сюда не за повтором, я пришел чтобы дать понять Алисе, что тот вечер ничего не меняет...

— Ну наконец-то! Я уже думала, ты решил заночевать на своей работе. Голос Алисы, пролетевший из глубины квартиры, был привычно капризным, но Игорь его почти не заметил. Он закрыл за собой входную дверь, и на его лице играла широкая, искренняя улыбка, которую не могла стереть даже многочасовая усталость. В одной руке он держал увесистый бумажный пакет, из которого доносился обнадёживающий звон стеклянной бутылки, а в другой — ключи от машины. Те самые ключи. — Прости, задержался в банке, — ответил он, проходя в гостиную, совмещённую с кухней...