— Светка! Ты тут всё переставила?! Мамин голос из кухни, тихий, примирительный: — Гена, я ничего не трогала. Ты устал, иди отдохни. Анна натянула одеяло до подбородка. В её комнате было холодно — отопление едва работало, а окна старые, со щелями. Но холод снаружи был ничто по сравнению с тем, что сейчас начнётся внутри квартиры. В углу комнаты стояло старое пианино. Клавиши пожелтели, некоторые западали, струны давно не держали строй. Когда-то отец купил его на её десятилетие — последний подарок от того человека, которого она помнила трезвым...

– Раз мы в браке, значит, и квартира общая! – голос Павла взвился, как струна, треснул по воздуху, заставив Катю вжаться в стену. Он стоял посреди кухни, сжатые кулаки дрожали, а взгляд метался — от потолка к полу, как будто искал, куда бы сбросить всё то, что копилось в нём неделями. – Это моя квартира, Павел. Куплена ещё до знакомства с тобой. Я не обязана... – Ты обязана, потому что мы семья! – перебил он, не давая закончить. – Моя мама не будет гнить в своей старой однушке, пока ты тут расставляешь цветочки и дизайнерские диваны! Катя молчала...