Сосулька упала с крыши, как отрубленный палец, и разбилась о камни звонко, почти по-детски. Но в этом звоне не было весны, только ледяная оскомина, впившаяся в виски. Лужа у подъезда, чёрная от городской копоти, жадно проглотила осколки, и теперь в ней плавало не небо, а что-то бесформенное словно чья-то расплющенная маска. Он стоял, прижав ладонь к груди, где сердце, внезапно сорвавшись с цепи, било в рёбра, как сумасшедший в дверь камеры. «Хрясь» — подумал он, вспоминая, как она сегодня улыбнулась: губы алые, будто свежий надрез...

Тёмной зимней ночью над Кутузовским проспектом парила какая-то невозможно огромная птица. Она то поднималась к окнам, то пролетала над редкими автомобилями, и тогда рядом с ними появлялись необычные снежные завихрения. Этого никто не замечал. И не удивительно. То была не птица – с ночным дозором Москву облетал Ангел. Обычное дежурство, надо следить, чтобы никто не нарушал тонкую ткань судьбы. Вдруг среди снега и мелькающих на дороге машин Ангел почувствовал страх и одиночество живого существа. Посередине заметённой снегом проезжей части лежало что-то тёмное...