Женя помнила тот вечер поминутно. Переписка с Игорем, потом недовольное бурчание батареи на кухне, и внезапно появившаяся лужа на полу. Началась суета, найти тазик, позвонить маме, перезвонить Маше, той срочно что-то понадобилось, подготовка к фестивалю набирала обороты. В итоге пришлось нестись в школу, из типографии привезли билеты, и нужно было помочь их нарезать. Хорошо, что мама разрешила всё бросить и бежать в школу. Хотя всё, как оказалось, было совсем не хорошо, а даже катастрофично ужасно! И лучше бы мама этого не делала, а настояла, как обычно на своём...

Когда в доме долго не звучат чужие шаги, их начинает слышать тишина. Она разрастается, проникает под кожу, в щели между мыслями, в спинку кресла, на которой осталась вмятина от ее плеч. Алексей привык не включать свет сразу. Он открывал дверь, снимал пальто, ставил сумку на пол и ждал. Ждал, как раньше ждал ее голос — легкий, рассеянный, как будто она думала вслух. Теперь — просто ждал. Сам не знал чего. Наверное, чтобы хоть что-то нарушило привычный распорядок небытия. Ричи вставал с ковра, тянулся, неспешно подходил, жмурился от слабого света в коридоре...