— Забирай ее! Она мне обуза! — рыдала дочь в трубку, позвонив матери среди ночи. — Куда я ее заберу, Настя? Ты сама заварила эту кашу, сама и расхлебывай. Когда Настя уезжала из родного города, ей было двадцать шесть. Простая девчонка из провинции, без связей, с дипломом мастера маникюра и чемоданным настроением. У Насти была одна задача: выйти замуж за успешного мужчину и не работать, чтобы он ее содержал и баловал. А еще лучше уехать подальше из родного города, где не было развлечений и перспектив...

— Вы опять не тот хлеб купили, — голос невестки Кати резанул по ушам, пока я разбирала пакеты на кухне. — Я же просила бездрожжевой. В пятый раз прошу. Она демонстративно взяла батон, который я принесла, и покрутила его в руках, будто это была какая-то диковинная и ядовитая гусеница. — Катюш, я забыла, прости. Замоталась. — Вечно вы мотаетесь, Анна Петровна. А нам потом это есть. У Артёмки аллергия может быть. Она бросила батон на столешницу с таким видом, будто сделала мне великое одолжение, не выбросив его в мусорное ведро...