Смешной случай был на Троицу. Пели в подмосковном храме. А там прихожане от усердия столько травы накосили, столько берёзок нарубили... В храме - как в непроходимом лесу;) Как в той песне : "Травы, травы, травы не успели. От росы серебряной согнуться"... Я по этим травам, что на полу, прошла, как хорошая цапля. Колени до подбородка поднимала. Но не убереглась, как ни старалась. Стоим поём херувимскую. Да такую красивую - сердце замирает. И хорошо поём. Уж на что я придирчива к певчим, а тут,без придирок сама меланхолично ухожу в пиано и даже слеза накатывает. И тут на "всякое ныне отложим попечение" чувствую, что кто-то ползёт у меня по животу. А на мне сарафан-солнце лёгкий на тонких лямках, а плечи прикрыты шифоновым шарфом, чтоб верующие не смущались. И это что-то в какой-то момент , да не в какой-то, а прямо на великом входе, где вся алтарная братия от священства до пономаря выходит на амвон,начинает грызть мой живот. Да больно так, сил нет. Я оттягиваю верхнюю часть сарафана в паузе, где священство произносит свои возгласы, а хор молчит и вижу на своём прекрасном теле, как раз в области живота огромного то ли кузнечика, то ли саранчу, которая впивается своими зубами в моё туловище... Как я не заорала тогда во весь голос - я не знаю. До смерти боюсь всяких мух, пауков, двухвосток и прочую насекомую мерзость. Побоялась нарушить ход службы;) Стою и молча пялюсь в своё декольте, онемев от страха и ужаса. Спас бас. Который увидев моё выражение лица не побоялся заглянуть мне за пазуху и ловким движением рук выхватил эту огромную тварь из под сарафана, оторвав от моего белого тела страшное насекомое. Бросил его под ноги и с хрустом раздавил своим мощным ботинком. "Яко да Царя всех подымем" мы пели уже с особым чувством. Чувством освобождения. С тех пор я на Троицу в храм захожу очень осторожно;) Осматривая себя с ног до головы;)