— Опекуном не назначу! — возмутился дедушка. Наталья, лишь переступив порог гостиной, замерла. В её руках мешочек с лекарствами опасно накренился, а рядом, у стены, застыли Денис и Дима, переглядываясь с Ксенией. Все услышали громкую фразу Дмитрия Петровича — семидесятипятилетнего хозяина этой квартиры. — Что значит «не назначу»? — спросила Наталья, стараясь говорить мягко. Она прошла вглубь комнаты, отвела взгляд от облупившихся обоев, чтобы не отвлекаться на мелочи. — То и значит, — буркнул дедушка, постукивая тростью по краю кресла...

Дедушка Пётр каждый день сидел на своей старой лавочке у дома. Руки — крепкие, хоть и потрёпанные временем, лежали на коленях. Его взгляд, усталый, но всё ещё цепкий, устремлялся вдаль. Казалось, что он чего-то ждал. Чего-то важного. Или кого-то. Но дни шли, и ничего не происходило. Никто не приходил. Только ветер еле слышно качал сухие ветки яблони во дворе. Дом Петра стоял на краю деревни. Время его не пощадило: обветшалая крыша, облупившаяся краска на окнах, покосившийся забор. Тишина здесь стала обыденностью...