Паампез сидел на теплом мраморном парапете, свесив босые ноги вниз, и смотрел на Благой Край, который лежал перед ним далеко внизу, заросший фруктовым садом. Кое-где, там и сям, он видел давно знакомые крыши, блестевшие на солнце, уютные беседки цвета свежей капусты, петлявшие среди зелени дорожки, посыпанные мелким желтым песком, высокие башни белого мрамора вроде той, на которой сидел сам Паампез. Далеко слева простерлись поля пшеницы, ячменя, гречихи и ржи. Справа блестело озеро Безымянное, там кто-то плескался...

В тот вечер я искала на антресолях старую книгу и вдруг обнаружила гитарный чехол, аккуратно запихнутый за коробкой с новогодними игрушками. Сама гитара тоже нашлась, и, когда я провела по её струнам, мне показалось, будто воздух в комнате вдруг зазвучал, как биение сердца. Наверное, это был всего лишь сквозняк, но этого намёка хватило, чтобы ощутить странное волнение глубоко внутри: почему муж так бережно хранит инструмент и почему никогда не говорил мне, что музыка настолько важна для него? Я всё это время думала, что знаю его на сто процентов...