Гудит по селу свадьба, рвутся гармони от натуги, девушки и парни, зыркая глазами на молодых, водят хороводы, поют частушки. Уронил уж голову на стол пьяный Дементий, только ногой стучит в такт бойкой песне девчат. Антонина Карповна, недовольно поджав губы, тычет мужа в бок, велит уходить в дом, не позорить её храпом, но Дементий, вяло отпихиваясь, только мычит, а потом, вдруг протрезвев, вскакивает, хватает за руку сидящую рядом девчоночку в красном длинном сарафане и вышитой гладью рубашке. Девочка...

— Мам, мы же её оставим, правда? — Степа зарылся рукой в густую, длинную шерсть приблудившейся к их дому дворняге. Она просто однажды оказалась у их калитки, тихо сидела, терпеливо ждала, когда проснутся хозяева этого посеревшего деревянного домика. Заходить на участок собака не решалась, хотя Тома, Степина мама, забыла набросить на столбик веревочную петлю, и калитка бултыхалась на ветру, жалобно поскрипывая и стуча. Лохматая бродяжка иногда поскуливала в такт её скрипу, но сидела смирно, прямо, как будто несла службу...