На кухне было холодно. Даже не потому, что отопление давало сбой — просто в ней не задерживалось тепло. Плитка на полу казалась чужой, окно — слишком большим, а холодильник гудел так одиноко, что Кира порой вздрагивала от звука. Она сидела за столом, в халате, с чашкой остывшего чая, и глядела куда-то в пустоту. В этой позе она могла просидеть час, два — не замечая ни времени, ни себя. Иногда казалось, что тело стало прозрачным, будто ее и нет. — Мам, ты опять забыла выключить чайник, — сказал Даня, проходя мимо...

Меня зовут Лёша. И я хочу рассказать вам о лете, когда мне исполнилось семнадцать. О лете, которое пахло речной водой, пылью проселочных дорог и грозой, что так и не решалась пролиться. О лете, когда я потерял лучшего друга не потому, что он умер, а потому, что он вернулся. Наше село Омутово — место тихое, почти сонное. Оно прилепилось к одному берегу мелкой, но коварной реки Быстрицы, словно боялось подойти ближе к старому, заросшему ивняком противоположному берегу, где чернели руины мельницы. Летом жизнь здесь замирала, превращаясь в тягучий, медовый сироп...