Вечер опустился на землю вязким, душным маревом, точь-в-точь повторяя состояние Анны. Свинцовая усталость, копившаяся месяцами, кажется, навсегда впечаталась в её тело, в каждую клетку. Она сидела в кресле у панорамного окна, глядя на безупречно подстриженный газон своего огромного участка, но не видела ни ровных линий туй, ни подсвеченных фонарями роз. Всё, что она ощущала, — это бездонную пустоту внутри, выжженную землю там, где когда-то цвела душа. Её агрофирма, дело всей жизни, процветала, принося колоссальные доходы, но сама Анна чувствовала себя банкротом...

Тысяча девятьсот восемьдесят первый, октябрь, самый дождливый и хмурый месяц в году. «А в понедельник я приму у вас зачет в виде проверки лекционных тетрадей и собеседования по учебной карточке. Сейчас подробно объясню, что в ней должно быть», - голос у бабы Зои монотонный, говорит, как всегда, без единой эмоции. Ей немного за шестьдесят, но нам, первокурсникам истфака, она кажется дряхлой старухой. Старшие товарищи уже успели сообщить, что на всем факультете нет более страшного преподавателя, чем Зоя Васильевна Фёдорова...