Я уже совсем большая и умею хорошо. На пол прыгать с табуретки и садиться на горшок. Я уже совсем не детка, куклам суп могу варить. Только мне не разрешают слово «жопа» говорить. Стало с бабушкою плохо, как сказала я при ней. Назвала меня дурёхой, а сама то не умней. А родители сказали - Как же так? С каких же лет? А родители сказали - Что такого слова нет! Я у зеркала стояла, может час, а может два...

Свекровь, которая два дня назад кричала моему мужу в трубку «Твоя жена — воровка!», теперь стояла передо мной, пряча глаза, и умоляла о прощении. А я смотрела на нее и вспоминала, как мой мир рухнул в один миг. Меня обвинили в краже, самый близкий человек — муж — отвернулся со словами «мама врать не станет». Они думали, что сломали меня. Но они не знали, что я превратила свою боль в холодный расчет и начала собственное расследование, где главной уликой стала всего одна деталь на руке человека с записи видеонаблюдения...