Татьяна Алексагина:-«Я точно знаю, у нас с Владом никогда не будут свободные руки и сердце!
Оперативница или инфантильная барышня?
Вот так живешь, день за днем, и кажется, что все будет длиться вечно... А потом — раз! — и смерть уже тут, тихонько стоит за плечом, хотя ты её вовсе не ждал. И что там, за последним вздохом? Кто знает? Может, светлый рай с ангелами, может, адский огонь и скрежет зубовный. А может, воинственный пир в Вальхалле, или сумрачное царство Аида, где течет река Лета, стирающая память. Или, глядишь, новая жизнь в ином времени — и снова круг, и снова борьба, как у героини Аллы Кузьминичны, вот только в прошлой...
— Послушай дочка! Мы с отцом приняли решение! Твоему брату нужна квартира, возмемь ипотеку, а платить будешь ты — нагло заявила мне мать
Меня зовут Марина. В детстве меня называли «разумницей» — не потому, что я была особенно умна, а потому, что за кем‑то ведь надо было выключать свет, завязывать шнурки и договариваться с соседями, когда в нашем подъезде снова исчезала вода. За кем‑то — это значит «за мной». У нас в семье было два ребёнка: я и Лёша. И если меня растили как запасное колесо, то его — как машину мечты. Полировали до блеска, ставили в центр двора и рассказывали всем, как быстро он поедет, когда‑нибудь, как только заведётся...