— Мама, представляешь, Ирка меня выгнала! Костя ввалился в прихожую материнской квартиры без предупреждения, как павший с неба метеорит — шумный, растрёпанный и полный космической обиды. Он бросил на пол видавшую виды спортивную сумку, которая приземлилась с глухим, мягким стуком тряпья, и прошёл на кухню, не разуваясь. Он был уверен в своём праве на это вторжение, в праве на сочувствие и горячий чай. Он был сыном, а сыновей, особенно обиженных злыми жёнами, не судят. Их жалеют. Антонина Васильевна сидела за старым кухонным столом, покрытым выцветшей клеёнкой в мелкий цветочек...

«Я пройдусь по нам мурашками На чуть-чуть или на всю жизнь» услышала я из открытого окна и вздрогнула. По телу, от самой макушки и до мизинцев на ногах волной прокатились воспоминания. Мгновения из прошлого словно брызги океана, ударяющиеся о прибрежные валуны, и возвращающие обратно в океан, сменяли друг друга. Выглянула в окно, рассмотрела парочку на скамейке. Высокий парень в джинсовых шортах, балахонистой футболке и кепке с широким козырьком стоял на скейтборде и, судя по всему, объяснял девушке, как правильно выполнять трюки...