Телефон завибрировал на кухонном столе так, будто в него вселился дух барабана. На экране — «Нина Петровна». Сердце у меня сжалось: с утра звоночки от свекрови никогда не сулили ничего хорошего. Обычно это были либо советы по кулинарии («сметану клади в борщ в конце, а не в начале, а то у тебя опять кислятина вышла»), либо «невинные» расспросы о нашей личной жизни в формате допроса следователя ФСБ. Я взяла трубку, стараясь, чтобы голос звучал бодро, а не как у человека, который три часа доделывал отчёт и мечтал просто выпить кофе в тишине...

Больничное окно было открыто. Утром его распахнула медсестра. Воздух был чист, шевелились шторы, зелень листвы за окном радовала глаз, а до палящего летнего зноя было ещё далеко. Петьке вырезали аппендицит. Говорили, что операция была сложная, еле успели, но Петька был бесстрашный. – Уколов не боишься? – улыбалась утром медсестра, выпуская из шприца воздух. Петька молча повернулся на бок, вставать ему ещё не разрешали. Нашла чем пугать... Привезли его с подворотни. Там прихватило. Нет, он не был бездомным, вырос в детском доме...