Интересно, как этот человек, певший о лиловых неграх, подающих манто в притонах Сан-Франциско, мог стать уместным среди гимнастерок и послевоенных крепдешиновых платьиц? Ведь в глазах идеологов он был кем-то вроде булгаковского Воланда, бросающего в зал свои песенки, как фальшивые ассигнации. С "бананово-лимонным Сингапуром". По биографии Вертинского можно изучать мировую историю XX века. Можно и географию, и искусство, и, даже медицину. Во время Первой мировой войны он служил добровольцем-санитаром...

Я увидел ее сразу. В толпе прихожан, пришедших на чин освящения воды, она выделялась блуждающим взглядом и беспомощным выражением лица. На голову она натянула капюшон куртки. Она единственная не имела с собой тары для воды и потихоньку расспрашивала впереди стоящих женщин, нет ли лишней бутылочки. Этой женщине, думаю, было около сорока. Русоволосая, худощавая, бледная, с тонкими чертами лица. После проповеди прихожане двинулись ко мне, и я не смог выловить ее в толпе, чтобы поговорить. Потом она пришла в субботу вечером...