— Нет! Нет, пожалуйста, нет! — Оля билась в руках медсестер, пытаясь прорваться в реанимацию. — Моя девочка! Пустите меня к ней! Рома стоял у стены, белый как мел. В руках — розовый рюкзачок Кристины. Тот самый, с единорогом, который она выбирала целый час в магазине. — Господи, как же так... Пять минут всего. Я на пять минут отвернулась... Врач вышел из реанимации, снял маску. По его лицу все было понятно. — Простите. Мы сделали все возможное. Травмы несовместимые с жизнью. Оля осела на пол. Рома подхватил ее, прижал к себе...

— Мам, где мои джинсы? И почему суп такой пресный? — Света ворвалась на кухню, где Тамара Ивановна, сгорбившись над плитой, помешивала борщ. — Ты вообще что делаешь целыми днями? Тамара Ивановна вздрогнула, но продолжала мешать половником. — Джинсы в стиральной машине, Светочка. А борщ... я положила меньше соли, доктор говорил твоему мужу... — Какому доктору? — Света рывком открыла холодильник. — Господи, опять одни огурцы! Мы что, нищие? Почему ты не сходила в магазин? — Я ходила, родная. Взяла то, что на пенсию хватило...