Квартира стояла в тишине, будто забытая вещь на чердаке. Только капал кран в ванной — медленно, лениво, как будто сам себе не верил. За окном сыпался мокрый снег, противный, как тёплая овсянка на холодной тарелке. Людмила сидела у окна с чашкой чая, давно остывшего. Чай — ритуал, не напиток. Так мать говорила. Мать лежала в соседней комнате, дышала с присвистом, как ржавая печка. Лежала почти всё время. Болела позвоночником и памятью: спина больше не держала тело, голова — мысли. С экрана телефона светилась иконка входящего...

— Всё. Теперь твоя очередь. — Таня поставила сумку с вещами на пол в прихожей бывшего мужа. Игорь стоял в дверях, не веря своим глазам. Костик вцепился в мамину руку, хныкал. Два с половиной года, а выглядит на полтора — маленький, щуплый, вечно встревоженный. — Ты что, спятила? — Игорь попятился. — Забирай его обратно! — Нет. Я два года не спала. Два года одна с ним. Теперь ты попробуй. — Тань, ты же мать! — А ты отец. Или забыл? Таня отцепила детские пальчики от своей руки. Костик заорал — пронзительно, как умел только он...