Людмила шла по лестнице, будто та была натянутая вверх резинка. Каждый шаг отдавался в коленях предчувствием будущей неловкости. В руках — торт, который она купила по дороге с работы, потому что «своего печь нет времени». Хотя знала: Тамара Ивановна обязательно язвительно это отметит. — Валера, я тебя умоляю, давай хоть сегодня без сцен, — тихо сказала она, поправляя шарф. — Да кто тут сцены устраивает? — Валерий дернул плечом, но глаза у него уже бегали, будто он ожидал нападения из засады. — Твоя мама, твоя сестра, твои… эти… — Людмила не стала уточнять, потому что список и так был очевиден...

"Лена, не плачь. Всё будет хорошо", — Валерий Николаевич обнял меня за плечи, когда я рыдала на кухне после очередной ссоры с его сыном. По-отцовски. В тот момент я поняла — полюбила свекра больше, чем собственного мужа. Не как женщина мужчину, а как дочь отца, которого у меня никогда не было. — Я больше не могу, Валерий Николаевич. Игорь опять не пришел ночевать. Третий раз за неделю! — Тише, доченька. Я поговорю с ним. Доченька. Это слово резануло по сердцу сильнее, чем очередная измена мужа. Мой отец ушёл, когда мне было три года...