Сегодня, 25 июля, 45 лет, как умер Владимир Высоцкий. Что бы он сказал о послевоенной Москве, кулачных боях на Цветном бульваре, любимой Самотеке, автосервисе рядом с католическим костелом и засилье автомобилистов в городе? В роддоме №8 на 3-й Мещанской (ныне — улица Щепкина, сейчас в этом здании располагается Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М. Ф. Владимирского. — «Москвич Mag»). Мама вспоминала, что я должен был появиться на свет еще 12 января 1938 года, но произошло это с опозданием — 25 января...

Аккуратно глажу рубашку мужа. Белую, плотную, с отточенными манжетами. Ту самую, в которой он выглядит особенно элегантно. Стараюсь пройтись утюгом по каждой складке, как по судьбе — чтобы всё было ровно, чётко, без огрехов. — Ты сегодня рано, — улыбаюсь я, когда слышу, как хлопает входная дверь. Виктор не отвечает. Только проходит мимо, сбрасывает ботинки и направляется в свой кабинет. Я удивленно хлопаю глазами. Что это с ним? Обычно он кладет руку мне на спину, и нежно говорит: «Привет, любимая», или шепчет что-то ободряющее, даже после самых тяжёлых дней...