Лина пришла к Михайловне в дом только вечером. Софья Михайловна, взглянув на неё, сразу поняла, что Лина готова к каким-то решительным действиям. За время дружбы с её бабушкой, она не раз замечала вот такую перемену в её поведении в тех случаях, когда ей требовалось применить свои способности. Михайловне в какой-то момент даже показалось, что перед ней сама Ангелина, а не её внучка. Она вздохнула с облегчением — Лина набирает магическую, колдовскую силу и набирает очень быстро. Значит, теперь она будет лечить Фёдора не только как медик...

Я встретил его на кордоне, затерянном в таком уголке Красноярского края, куда вертолёт летает два раза в месяц — и то, если погода позволит. Я писал серию очерков о людях, выбравших полное уединение, и лесник, проживший в тайге без малого полвека, был идеальным героем. Он походил на корень старой лиственницы — сухой, кряжистый, с лицом, иссечённым морщинами, как кора. В его выцветших голубых глазах плескалось такое спокойствие, какое бывает только у гор или у очень старых рек. Мы проговорили весь вечер...