Я помню Аню маленькой. Ей было года три, когда она впервые потянулась ко мне с липкими от конфеты пальцами и сказала: «Мам, ты лучшая!» Тогда я смеялась, вытирала её ручки влажной салфеткой и думала, что так будет всегда. Она была моим сокровищем, моим смыслом. Я работала на двух работах, чтобы у неё было всё: игрушки, красивые платьица, кружки по танцам и английскому. Я хотела, чтобы она выросла счастливой, уверенной в себе, чтобы у неё было всё то, чего не было у меня в детстве. — Мам, а почему солнце прячется за облака? — спрашивала она, глядя в окно нашей маленькой квартиры...

Никита мой всегда был ярким, шумным. Смешливым, озорным и страстным парнем. Он знал всегда, что мне сказать, чтоб я наполнилась любовью. И столько слов прекрасных о любви он говорил. Разбив мне стекла в доме, знает, что сказать, чтобы затронуть душу. Но если обратиться мне к Шекспиру, разве не прав он был, когда сказал: «Совсем не знак бездушья - молчаливость. Гремит лишь то, что пусто изнутри». Я должна прочитать это самое страшное четвертое письмо и понять, что несчастная любовь – это страшная болезнь, которая может привести к смерти...