Туман стоял над поместьем Касьяновых густой ровной пеленой. Октябрь выдался тихим, безветренным, и в этой тишине из главного дома доносились приглушённые голоса и скрип половиц под ногами пришедших проститься. Чёрные ленты на портретах предков свидетельствовали о присутствии горя, а свечи в парадном зале плавили воск на серебряных подсвечниках. Слуги молились о новопреставленном Петре. Статский советник Пётр Михайлович Касьянов покинул этот бренный мир. Его лицо сохраняло ту же строгость, что и при жизни, когда он принимал доклады управляющих или зачитывал указы из столицы...

- Ох ты, - Куприян разинул рот и вытаращил глаза, - Эвона, как ты можешь, Ермил, с часами-то колдовать! А как бы и мне так уметь? Научишь? - Людям не дано, - ответил Ермил, и по его виду было понятно, что ему приятно видеть изумление Куприяна, - Только помощники обучены, да и то, нельзя нам часто пользоваться таким умением, после поймешь, почему. Ладно, идём, надо поскорее управиться. Ермил подошел к полкам с книгами и стал водить руками, вырисовывая какие-то знаки, они вспыхивали то синим, то зелёным...