— А ведь вы мне снитесь! — Да что вы говорите! И в каком, интересно, виде? — Да, знаете ли, во всяком... Ах, ну да — вы меня, по-видимому, неправильно поняли. Дело в том, что мне снитесь не только вы. — Ваша непосредственность по-прежнему очаровательна, но, боюсь, вы слишком ветрены для меня...

Валентина Петровна как всегда сидела за старым деревянным столом в районной библиотеке, перебирая читательские карточки. Пятьдесят восемь лет жизни, и каждый день одинаковый — тишина между книжными полками, редкие посетители, дорога домой через пустырь к покосившемуся деревянному дому на окраине посёлка. Дом встречал её скрипучими половицами и запахом прелых обоев. Комнаты казались слишком большими для одинокой женщины — три комнаты, где эхом отдавались её шаги. В углу гостиной стоял потёртый диван, покрытый выцветшей накидкой, рядом — тумбочка с пожелтевшими фотографиями в рамочках...