Они говорили негромко: «Она опять включила радио, как в деревне», «А салаты делает, как в 90-е, с майонезом». Она зашла, сделала вид, что ничего не слышала. Только поставила чайник и посмотрела в окно — подольше, чем нужно. Валерия Семёновна положила руки на стол. Пальцы слегка дрожали. За окном играли дети — чужие дети, не её внучка. София редко выходила во двор, всё время проводила в своей комнате с планшетом. Может, я и правда лишняя в этой квартире? В коридоре послышались шаги. Анфиса просунула голову в дверной проём...

Утро. Хмурое, с затянутым небом и мелкой моросью, которая будто специально сочилась с неба только ради того, чтобы все липло, скользило и раздражало. Подъезд был серым, облупленным, как и положено старому фонду. Зато лифт работал. Правда, ехал он с хрипами, как дедушка с бронхитом, но довез. Ника поднялась на четвертый этаж с коробкой в одной руке и переноской в другой. В переноске сидела Дуся — черно-белая кошка с выражением физиономии, которое идеально передавало отношение хозяйки к переезду: усталость, недоверие и легкий скепсис...