— Жалобы на вас поступают от сотрудников здравоохранения, — начала Полина, её голос звучал уверенно и чётко, словно она зачитывала приговор. Она сняла солнечные очки и посмотрела прямо в хитрые глаза травницы. — Говорят, вы население вводите в заблуждение. Подбиваете их к вам ходить вместо того, чтобы лечиться по-настоящему. И суммы, надо сказать, берёте немалые. Прасковья лишь улыбнулась, кривая усмешка пробежала по её лицу. Она сложила руки на груди, словно ожидала именно этих слов. — Всё понятно!...

— Понимаешь, доченька, — я тщательно подбирала слова, беседуя с приемной дочерью, — с тобой хотят увидеться… Родители твоей родной мамы. Да, твои бабушка и дедушка. Где они были все эти годы? Доченька, они очень тяжело переживали гибель твоей мамы, поэтому не хотели тогда тебя видеть… *** Я сидела на кухонном табурете, рассматривая этот злополучный листок бумаги. Развод — десять лет моей жизни коту под хвост. Сзади что—то зашуршало — я обернулась и увидела Аню. Она стояла в дверях, в руках держала пакет с конфетами и бутылку...