Александр был очень оживлён. Таким воодушевлённым Марина давно его не видела. И причина была ей ясна – они ехали к нотариусу для осуществления сделки. Сейчас она отпишет ему половину квартиры, доставшейся ей от бабушки. Формально, конечно. Квартира всё равно останется их общей. Они – муж и жена. Отчего-то этот момент хотелось оттянуть. Марина уж и сама себя не понимала. Может это погода всё портила – шёл дождь. – Саш, Саш, погоди. Давай заедем в магазин. Дома сахар кончается. – Да потом, Мариш, потом заедем...

Если бы я знала, что Ромка станет моей пожизненной кармой, я бы, честно говоря, в роддоме потребовала бы обмен на что-то менее токсичное — может, на плюшевого мишку или на банку варенья. Но в три года ты не можешь заключать такие сделки, ты даже себя толком объяснить не можешь. Мне оставалось только с любопытством крутиться возле кроватки, хватать его за крошечные ноги, такие розовые и пухлые, как варёные сосиски, и недоумённо вслушиваться в его писк. Он пищал без конца, как неисправный чайник, и я не понимала, чего все так умиляются...