Марина проснулась раньше будильника — впрочем, как и всегда. За двадцать лет привычка вставать в шесть утра въелась в плоть и кровь, как запах кофе в старую кофейню. На кухне было еще темно, только электроплита мигала лампочкой, да сквозь занавески пробивался мутный свет от фонаря под окном. Тишина, которую она даже полюбила. Пять минут наедине с собой. Она кинула тапки под ноги, накинула халат и пошла ставить чайник. Все — как по накатанной: чайник, кружка, бутерброды для Бориса, овсянка для себя, два яйца вкрутую — он любит...

Все совпало: кабинет, окно в малиновом облаке заходившего солнца и стройная Танькина фигура в солнечных лучах. Танька, как цапля, стоя на одной ноге и коленкой второй оперевшись о стул, стояла за столом и не спеша забрасывала пельмени в кипящий электрический чайник. Явно, что она опять не успела на ужин и ее вечно голодное нутро напоминало ей об этом непростительном промахе все громче. Пузатый чайник, пыхтя и присвистывая, выпускал из своих недр струю пара. Аромат настоящих мясных пельменей невидимой волной поплыл по коридору...