.-Увидеть тебя захотела, – улыбнулась Наталья на безмолвный вопрос в глазах Кружилина. Наталья никогда не называла по-другому то, о чём можно сказать вот так просто: захотела тебя увидеть… Григорий Степанович закурил. Сдержанно сказал: - Виделись же. -Так это же целую вечность назад было! – Наталья на секунду прижалась к нему. Её белый пуховый платок был таким тоненьким, что не поймёшь: платок ли наброшен на голову, или невесомые снежинки укрыли её тёмно-русые волосы в крупных колечках. Синева сгущалась, и во дворе шахтоуправления зажглись фонари...

Недавно на большой перемене Ромка с Алёнкой вышли в школьный двор. Тогда тоже кружились снежинки, и Алёнка смеялась: Луша, рыжая поселковая собака, кружилась по двору вместе со снежинками, – радовалась зиме и метелице… - Я вчера в степь ходила. И Луша со мной пошла. Мы с ней аж до Криничной балки дошли. – рассказывала Алёнка. – Видел бы ты, как Луша разбегалась, а потом в сугроб прыгала, – будто ныряла. - Холодно же сейчас в степи! – Ромка немного удивился Алёнкиному рассказу. А в Алёнкином чуть насмешливом голосе вдруг послышалась какая-то затаённая грусть: -Зато там… хоть одна побудешь...